Мюнхен и Нюрнберг

Грезы сумасшедшего короля

Вряд ли вызовет сомнение мысль о том, что судьба государства во многом зависит от человека, держащего в руках кормило власти. Умственные способности, врожденный и приобретенный нрав, душевная сила государя, безусловно, составляют важные начала жизни подчиненного ему народа. Правитель, которого природа наградила такими похвальными качествами, как трезвый ум, твердый характер и хоть малая доля великодушия, способен прославить свою страну, и напротив, слабый, самолюбивый, неспособный масштабно мыслить монарх может лишить подданных того, что достигнуто веками разумного правления. К сожалению, правители, как и обычные люди, не ограждены от присущих человеку неприятностей, в том числе и от болезней. Ко времени вступления на престол пятого баварского короля некоторые члены династии начали проявлять признаки сумасшествия, увы, не миновавшего ни одной царственной фамилии. Странной формой помешательства страдала сестра Максимилиана II, принцесса София, которую всю жизнь мучила мысль, что она проглотила стеклянную софу. После того как ее старший брат женился на душевнобольной дочери прусского принца Марии Гогенцоллерн, родовой недуг Виттельсбахов усугубился.

Король Баварии Людвиг II

Буквально на глазах всего королевства началась и плачевно завершилась история Людвига, старшего из двух сыновей Максимилиана II, к несчастью, унаследовавшего больной разум. Биографы описывали молодого Людвига высоким, стройным, одаренным большой физической силой и обширными знаниями юношей со страстным взглядом, в котором уже с детства сквозило безумие. Если тело наследника трона развивала ежедневная гимнастика, то разум обогащали знаниями лучшие баварские учителя, причем эстетическая сторона воспитания основывалась на образцах мировой культуры, собранных в Мюнхене многими поколениями Виттельсбахов.

Баварские герцоги веками поддерживали стремление ко всему прекрасному: живописи, скульптуре, особенно к музыке и зодчеству. Обретя по наследству любовь к искусству, Людвиг имел неординарные личные качества, например фантазию, зачастую преобладавшую над рассудком. Царственные родители поддерживали бурное воображение принца воспитанием: окружили его артистами и художниками, одобряли увлечение преданиями и памятниками, которые в изобилии имелись вокруг в виде архитектуры, картинных галерей, прекрасных изваяний. Фамильные ценности, представляясь заветом предков и свидетельством избранности членов рода, невольно поощряли к совершенствованию. Неудивительно, что при таких обстоятельствах у принца сформировалось особое влечение к постройкам – страсть, побеждавшая голос разума и заставлявшая отвергать доводы министров. Она обходилась казне слишком дорого, хотя и не была столь безрассудной.

Воплощением мечты о монархическом совершенстве послужил сказочной красоты замок Нейшванштайн, позже признанный памятником эпохи. Похожая мысль тешила короля при возведении городского дома в виде летнего дворца китайского императора и других дворцов в столице и окрестностях. Особенным изяществом отличалась миниатюрная копия Версаля на озере Химзее. Для точного воспроизведения этой постройки Людвиг не раз инкогнито ездил в Париж.

Убранство его многочисленных резиденций, по словам современников, "превосходило всякое описание". С тонким вкусом была декорирована Политехническая школа. Созданная по проекту Нейрейтера, она представляла собой большое здание в стиле позднего Ренессанса. Необычайно длинный (260 м) фасад ровно в два раза превосходил высоту, что выдавало пристрастие архитектора к идеальным пропорциям. Облицованный гранитом нижний этаж выглядел так, словно держал на себе остальную, выполненную из простого кирпича поверхность. Над главным входом с ионическими колоннами была помещена витиевато оформленная латинская надпись, прославляющая создателя, то есть Людвига II: "Ludovico II, Bav. rege, aere publico extructum: artibus, scientiis". По верху текста скульптор поместил 46 медальонов знаменитых зодчих, математиков и натуралистов.

Замкнутый и крайне скрытный, Людвиг проявлял высокомерие, был неустойчив во взглядах, убеждениях и поступках, буквально набрасывался на дела и быстро их оставлял. Предпочитая одиночество, он проводил время в мечтах, что, безусловно, являлось недостатком для государственного деятеля, коим Людвиг стал в 19 лет. Его восшествие на престол совпало с австрийско-прусской войной. Бавария воевала в союзе с Австрией и, очень немного потеряв после ее разгрома, резко изменила отношение к Пруссии, поскольку король вдруг стал страстным поклонником Бисмарка. Последствия этой привязанности проявились в ходе разгоревшейся вскоре франко-прусской войны, в которой баварский корпус очень помог пруссакам. Будучи противником кровопролития, Людвиг II никогда лично не участвовал в боях, но любил победные торжества. Так, именно он первым выступил с предложением венчать Вильгельма I на императорство, видимо, увлеченный не политическими соображениями, а самим ритуалом коронации.

 

Комментарии (0)

Пока пусто