Глава 5. В КАФЕ «ПОД СОЛНЦЕМ»

Воскресенье, 15 ноября

В кафе "Под солнцем" на Гудж-стрит по воскресеньям во время ленча всегда оживленно. Узкий зал с белыми стенами, с двумя рядами маленьких столиков привлекает клиентуру из района куда более обширного, чем довольно убогие окрестности. А посетители тут довольно разношерстные. Многие иностранцы, некоторые — оборванцы, кое-кто из преуспевающих и практически ни одного симпатичного. Но всех их объединяет одна, и только одна особенность они знают толк в хорошей еде. И Энрико Вольпи, плотный маленький генуэзец, который постигал кулинарное искусство в Марселе и шлифовал его в Париже, видит, что посетители не разочарованы.

Фрэнк Харпер, клерк фирмы "Инглвуд, Браун и К°, аукционисты и агенты по продаже недвижимости Кенсингтона", открыл для себя "Под солнцем", когда наведывался по делам своего босса на Тоттенхем-Корт-роуд. Его приятно удивила еда, а после трапезы, менее приятно, — счет. Расплачиваясь, Харпер с горечью заключил, что это кафе не для бедняков. И решил, что уж кому-кому, а ему следует приберечь это местечко для какого-то особого случая.

И вот он как раз представился. Харпер изрядно постарался, составляя план достойной такого случая трапезы, а Воль пи, который умел распознавать влюбленных молодых людей по их виду, превзошел самого себя, приводя его в исполнение. Так что уверенный тон, которым Харпер за кофе обратился к своей спутнице, был вполне оправдан.

— Ну как, Сюзан, понравился тебе ленч?

Сюзан довольно улыбнулась:

— Фрэнк, это просто мечта, а не ленч. Я наелась до отвала, и за обедом мне просто кусок не полезет в горло. Ты просто гений, что нашел такое местечко. Если только… — В ее честных серых глазах появилось встревоженное выражение.

— Если только — что?

— Если только это не так уж разорительно.

Бессмысленно счастливое выражение на лице Харпера сменилось гримасой отвращения.

— Ну зачем нужно поднимать сейчас эту тему? ~ устало спросил он.

— Я просто не подумала. — Сюзан стала само раскаяние. — Дорогой, прости меня. Я не хотела говорить чего-то такого, что все испортило бы. Это было гадко с моей стороны.

— Ангел мой, ты не смогла бы быть гадкой, даже если бы постаралась.

— Нет, могу, и была. И все-таки, — продолжила она, снова переходя в нападение, — иногда нам нужно проявлять практичность.

— Ну что же, — грубо отозвался молодой человек, — тогда давай будем практичными. Я знаю, о чем ты думаешь. Я — клерк в захудалой фирме, которая платит мне два фунта десять шиллингов в неделю, что, наверное, примерно на два фунта девять шиллингов больше, чем я стою. Я работаю там вот уже четыре года, и мои перспективы на продвижение равны нулю. Ты получаешь на наряды пятьдесят фунтов в год, и, если твой отец сможет увеличить эту сумму до ста, когда ты выйдешь замуж, ты будешь счастлива. Будучи тем, что известно как благородное сословие, мы не можем пожениться при годовом доходе менее семи сотен — ну или, скажем, шести — это уж самый минимум. И даже если мы попробуем обходиться та кой суммой, нам это будет не в радость, и твоего отца хватит семнадцать апоплексических ударов подряд, если мы это предложим. Так достаточно практично для тебя?

— Да, — сказала Сюзан негромким грустным голосом.

— А потому, — продолжил он, — мне не пристало тратить пятнадцать шиллингов на приличный ленч, когда я мог бы положить их в чудесный маленький сберегательный банк, как этот проклятый молокосос, который сидит в одном кабинете со мной.

Сюзан сделала жест отчаяния.

— Но неужели все выглядит так уж безнадежно? — пробормотала она.

Харпер посмотрел мимо нее на серую панораму Гудж-стрит.

— Ненавижу Лондон, — неожиданно произнес он.

После его вспышки воцарилось молчание, а когда Харпер заговорил снова, его голос зазвучал по-другому.

— Сюзан, — нерешительно протянул он, — я получил письмо от одного моего знакомого из Кении. У него там ферма — сизаль, кофе и прочее. Он пишет, что сейчас она не слишком доходная, но это хорошая жизнь. Если бы он взял меня в дело, ты со мной поехала бы?

Она захлопала от радости в ладоши:

— Дорогой! Да это же чудесно! Господи, почему же до сих пор ты ни словом про это не обмолвился? Ведь не думал же ты, в самом деле, что я не поеду? — Потом, увидев растерянность на его лице, спросила: — Фрэнк, тут кроется что-то еще. Что?

— Да, тут кроется кое-что еще, — с неохотой признал он, будто сожалея, что уже сказал так много, и теперь нужно открыться еще больше. — Тут кроется кое-что еще. Этот человек предлагает владеть фермой на паях.

— Мм? — Только и нашлась как отреагировать Сюзан.

— И он хочет за это полторы тысячи фунтов.

— О-о-о!.. — Кенийский замок Сюзан рассыпался под протяжный вздох разочарования. — Но что толку говорить о подобных вещах? Фрэнк, я думала, что ты практичный…

Он побагровел.

— Надеюсь, так и есть, — пробормотал он.

— Что ты имеешь в виду? Фрэнк, поистине иногда ты меня злишь. Ты же знаешь, что у тебя нет ни полутора тысяч фунтов, ни малейшего шанса их раздобыть.

— Ну, а предположим, они у меня есть?

— Что толку строить предположения? — Она заглянула ему в лицо. — Уж не хочешь ли ты сказать?.. Дорогой, я ненавижу тайны. Ты серьезно говоришь, что способен заплатить за то, чтобы стать компаньоном, или что это там такое? Скажи мне.